Дословная расшифровка небольшого фрагмента беседы, записанной в начале 2000-х годов, в одном из московских дворов в районе ул.Тверской. Данная расшифровка сделана тогда же, однако, с тех пор так и не увидела свет. Полная запись интервью утрачена и больше никогда не найдена. Группа «Кооператив ништяк» основана Кириллом Рыбьяковым в Тюмени, в начале 80-х годов, и существует по сей день. Александр Андрюшкин периодически выступает в качестве ударника с группой «Гражданская оборона»

 

Расскажите про ваши  политические взгляды, друзья…

 

Александр Андрюшкин: У нас есть политические взгляды?

 

Кирилл Рыбьяков: Скорее всего нету.

 

А чего же вы все против негров, против палестинцев, евреев?

 

Кирилл Рыбьяков: По традиции.

 

А по какой традиции?

 

Александр Андрюшкин: Триминималистической маразматической традиции.

 

Кирилл Рыбьяков: У меня лично никогда не было политических взглядов.

 

А вот с панком ты себя идентифицировал, отождествлял?

 

Кирилл Рыбьяков: Ну наверное, в какой то степени, когда мне было семнадцать лет.

 

Александр Андрюшкин: Нет, с панком себя никогда не идентифицировал и не отождествлял.

 

А как же ты стал барабанщиком всех панковских групп, которые есть в Сибири?

 

Александр Андрюшкин: Ну это скорее не от того, что я панк, а от того, что я немного умею играть на барабанах.

 

А остальные нет?

 

Александр Андрюшкин: Про остальных ничего не знаю.

 

Кирилл Рыбьяков: Остальные не умеют, это точно.

 

Александр Андрюшкин: Ну значит не умеют.

 

Ну ты же не попсу играешь?

 

Александр Андрюшкин: Играю хорошую музыку.

 

Cначала вы играли такой забой, как вы это определяли  сами? Оi?

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, это был панк-рок.

 

Вот альбом «Мутабор», например, это был панк-рок?

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, это уже евгеническая музыка. Дело в том, что он уже пересведён давно и переписан. А первый «Мутабор» был несколько другой. Там играл даже Жевтун. Это вообще была репетиционная запись.

 

А вы его куда-нибудь издавали?

 

Кирилл Рыбьяков: Нет. Дело в том, что его нельзя издавать.

 

Александр Андрюшкин: В нашей стране его невозможно издать.

 

Что, слишком радикальная музыка?

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, не слишком радикальная, просто записана плохо по большому счёту, на магнитофон «Олимп»

 

На пятиканальный?

 

Кирилл Рыбьяков: Двух.

 

А почему-то Летов говорил, что «Олимп» пятиканальный?

 

Кирилл Рыбьяков: У него переделанный был.

 

Александр Андрюшкин: А что касается старого забоя и старого панк-рока, тогда время было соответствующее, и мы были другими, и музыка была иной. Нам хотелось играть вот так, а сейчас нам хочется играть так, как мы сейчас играем.

 

А что вы играете сейчас?

 

Александр Андрюшкин: Удивительную музыку. Не имеющую аналогов в мире.

 

А как Вы её определяете?

 

Александр Андрюшкин: Маразматический улдобский джаз. В хорошем смысле слова.

 

Кирилл Рыбьяков: Все люди, по идее, маразматики, только бывают высокого полета и низкого.

 

Александр Андрюшкин: И в этой области мы  и изобретаем, поскольку для нашей фантазии границ не существует, как можно понять, прослушивая наши альбомы. Плоды нашей бредовой фантазии мы и реализуем в нашей музыке.

 

А вот философские стихи Вы пишете?

 

Кирилл Рыбьяков: Философия – понятие очень широкое, я не могу так на этот вопрос ответить.

 

Про дорогу в Рим песня – как ты её сам  определяешь?

 

Александр Андрюшкин: Давай вот этими штуками будут заниматься литературоведы. Они наверняка найдут огромное количество терминов всевозможных, термины будут отвечать содержанию этих песен. Разложат по полочками, препарируют текст.

 

Вот у вас музыка такая политически некорректная…

 

Александр Андрюшкин: А назови политически корректную музыку.

 

«Чайф» абсолютно корректный, а про вас все говорят что вы крутые фашисты, и что это затрудняет вам запись…

 

Александр Андрюшкин: Да? Какая прелесть.

 

В Интернете написано, цитирую «скажу по секрету – эта группа вообще фашисты».

 

Александр Андрюшкин: Кто это написал?

 

Начальник клуба «Факел».

 

Александр Андрюшкин: Может быть это на фоне засилья той самой гомозни, которое сейчас происходит на экране там, на радио, на больших рок-сценах. Кто там выступает? Политически корректные, как вы их называете, гомори - как я их называю.

 

Да там часто и гомофобы бывают. Шевчук вот, политически корректный гомофоб.

 

Кирилл Рыбьяков: Сколько он бабок зарабатывает, а слушать его невозможно.

 

Главное что он про свастики не поет.

 

Александр Андрюшкин: Потому что его мозг микроскопичен. 

 

А почему вы поете? Что такое вообще свастика?

 

Кирилл Рыбьяков: Свастика это вообще древний символ,  как все знают, а пройдя через фашизм вообще приобрел  такую чудовищную мощь и силу, что микроскопический мозг Шевчука, например, не в состоянии родить что-нибудь в этой области.

 

Но это политический же символ?

 

Александр Андрюшкин: Это магический символ. Мы не примешиваем к этому никаких политических движений.

 

Вы - политически некорректная группа, меня просто удивляет Ваша политическая некорректность.

 

Александр Андрюшкин: Нам не кажется политически некорректным наше творчество. Это хорошая душевная музыка, душевные интересные стихи.

 

Ты с Манагером играл, с Неумоевым. А с «Чёрным Лукичём», кстати, играл?

 

Александр Андрюшкин: Играл. А что, он тоже политически некорректный?

 

Ну как же, зеленые знамена...

 

Александр Андрюшкин: Это что “наши светло-зеленые стяги всему мирозданию видно”? Над этой строчкой он долго думал, какого бы цвета стяги сделать, что бы, блин, ни к каким политическим движениям не примешали. Все равно оказалось что кто-то в этих стягах увидел каких-то воинствующих исламских националистов На самом деле песня-то абстрактная.

 

Ну как, песня протеста, да?

 

Александр Андрюшкин: Про какое еще тесто?

 

Тогда может за что-то песня, Тогда нужно пояснить - за что. Если вы не против, значит вы за.

 

Александр Андрюшкин: А не проще ли просто слушать песни и воспринимать  их как единое целое. обязательно что ли в них высматривать протесты или агитки?

 

Давай исторически посмотрим. Сначала играл один Кирилл.

 

Александр Андрюшкин: Во всём мире.

 

Кирилл Рыбьяков: Сначала был Кирилл...

 

Александр Андрюшкин: Сначала было слово и слово было “Кирилл”.

 

Ты в 88 году родился, т.е .группа, что вообще происходило?

 

Кирилл Рыбьяков: Я пришёл к своему другу-выдумщику, другу детства - “научи меня играть на гитаре”. Он меня научил трём аккордам, и я сразу же стал сочинять песни. Это 83 год был.

 

А дальше ты какое-то время играл сам, потом с «Инструкцией по выживанию».

 

Кирилл Рыбьяков: Один раз я с ними играл.

 

Но ты массу песен для них сочинил.

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, я сочинял их для себя и для народа. А как они попали в “Инструкцию”? Я залег в дурдом косануть от армии. Вышел - все песни уже были у Ромыча [Роман Неумоев], и Ромычем записаны. А мастер, который мы записывали просто исчез.

 

А как его добыл Ромыч?

 

Кирилл Рыбьяков: Ну вот на этот вопрос я не могу ответить.

 

У Крылова же остался.

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, Крылов уехал в Армению...

 

И погиб при землетрясении…

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, он где-то в Подмосковье сейчас живёт. В Обнинске. Пьёт горькую.

 

Отчего же у Немирова  написано, что ты сочинял много песен для них, выступал с “Инструкцией”?

 

Александр Андрюшкин: Может быть Ромычу лестно так думать. Таким образом пытается раскрутить “Инструкцию по выживанию”.

 

Это Немиров пишет, а он отрицательно относится к Ромычу.

 

Александр Андрюшкин: Тогда он хотел таким образом подставить Кирилла, осквернить его светлое имя.

 

Но песни твои они играют?

 

Кирилл Рыбьяков: Играют на концертах, едут, допустим, на гастроли, потом мне Аркаша говорит: “Опять мы играли “Газ-трубы”, «Рок-н-рольный фронт»…

 

А вы против копирайта или за копирайт? Авторские права… Если какая-то группа исполняет вашу песню, это вас задевает или вам все равно?

 

Кирилл Рыбьяков: Пускай все исполняют кроме Ромыча. Копирайт только для Ромыча.

 

А расскажи эту историю про «Крюк», с самого начала.

 

Александр Андрюшкин: «Крюк»? Ну да, была такая группа - «Крюк».

 

Ну как ему досталась ваша запись, Ромычу и что он с ней сделал?

 

Кирилл Рыбьяков: Я же уже говорил, когда я залёг косить от армии, были записаны болванки, даже не болванки, уже всё с голосом было, потому что мы живьем писались – я, Крылов, Ковязин Саша, Шагунов Андрей, ещё Джек, барабанщик. Вот я, значит, на месяц ушёл. Я сделал дурость, всегда за это себя виню – я Ромычу однажды сказал: «Приходи к нам, послушаешь». Вот он, значит, один раз пришёл. Потом я лег в больницу. Прихожу, думаю «дай-ка я сразу вечером зайду к парням на репетицию». Прихожу и вижу такую картину – Ромыч блажит, значит, мои песни уже. Дописывает последнюю вещь. Я в недоумении. А Ромыч останавливается так, и говорит: «ну ничего, ничего, мы же делаем все одно общее дело. Вроде как».

 

То есть вокал там его, твоего не осталось на «Ночном бите», который они играли?

 

Кирилл Рыбьяков: Дело в том, что я не видел эту кассету. 

 

А гитара там твоя, его?

 

Кирилл Рыбьяков: Гитара там шагуновская. И моя обычная гитара там была.

 

А Шагунов какие-то песни написал?

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, он очень любит группу «Ария» и всё прочее…

 

Мне рассказывал Немиров, что он был соавтором «Осеннего драйва».

 

Александр Андрюшкин: Нет, он не мог быть соавтором «Осеннего драйва».

 

А потом что произошло?

 

Кирилл Рыбьяков: Я сделал другую группу – «Аль Хадж Аль Ислами»

 

А почему у тебя написано там «Рыбьяков-Крылов»?

 

Кирилл Рыбьяков: Я не знаю.

 

Александр Андрюшкин: А кто  пишет-то?

 

Ромычем написано, что Ромыч сочинял, а Немиров говорит что «Рыбьяков-Крылов».

 

Кирилл Рыбьяков: Нет, Ромыч был шоуменом, у него был такой поганый скрипучий голос, подходил как раз, так что в «Крюке»  вокалистом был он. На концертах во всяком случае. Дело в том, что с ним никто никогда не ругался. Он просто человек, который так настроен…

 

А разве вы делаете не одно общее дело на самом деле?

 

Кирилл Рыбьяков: Я с Ромычем общих дел не делал.

 

Александр Андрюшкин: Ромыч же активно пропагандирует православие…

 

А вы против православия?

 

Александр Андрюшкин: Ну, мы его не пропагандируем. Нам интереснее другие вещи.

 

А вообще с кем из старой гвардии, сибирского панк-рока вы все-таки поддерживаете какие-то отношения?

 

Кирилл Рыбьяков: Ну вот, с Артуркой, он хороший человек, культурный.

 

Артур Струков?

 

Кирилл Рыбьяков: Да. Такой бородатый, в очках.

 

Александр Андрюшкин: Ещё Чёрный Лукич, тоже ничего, хороший человек.

 

А Манагер?

 

Александр Андрюшкин: И Манагер.

 

Летов?

 

Александр Андрюшкин: Давайте мы не будем о Летове говорить... Все любят разглагольствовать о Егоре Летове. Он сам за себя всё сказал. Может ещё когда-нибудь скажет. А нам какой смысл говорить?

 

Вы с ним не дружите?

 

Александр Андрюшкин: Мы параллельно - то барабанщик Г.О., то участник «Кооператива»

 

Последние два альбома Летов стучал сам

 

Александр Андрюшкин: А я на альбомах не записываюсь.

 

Правда сейчас ты ездил к нему записываться.

 

Александр Андрюшкин: Я не знаю, чем это закончится, может крепко вдуем друг другу и разъедемся в разные стороны.

 

Мишин как то рассказывал, что он после какого-то гастрольного тура не заплатил никому.

 

Александр Андрюшкин: Я не знаю, кто не заплатил тогда, Летов или нет, но в то время директором группы был Женя Грехов. Вот он действительно крепко кинул коллектив, как сейчас принято

Беседовали Михаил Вербицкий и Валерий Строев