Как следует из заголовка эта статья предназначена для того, чтобы, во-первых, дать четкое и обоснованное определение слову «национал-большевизм», во-вторых, рассеять заблуждение некоторых о том, что национал-большевизм не имеет какой-либо определенной теоретической, идеологической базы, как, например, марксизм-коммунизм, либерализм и т.д.. Второе – не главная и не обязательная цель, будет реализована нами попутно, по мере достижения первого. Острая необходимость первого появилась в последние годы и связана очевидным идеологическим перерождением НБП Лимонова, претендующего чуть ли на монопольное владение национал-большевизмом. Факт перерождения мы в этой статье рассматривать не будем. Скажем только, что выражается он в искажении и отступлении от идеологии национал-большевизма.

Главным идеологом и автором национал-большевизма является Николай Васильевич Устрялов, живший в конце 19-го и первой половине 20-го века. По убеждениям Устрялов был националистом, состоял в партии кадетов, поэтому большевистскую революцию сначала не принял и был на стороне белого движения. После разгрома белого движения была эмиграция во время которой и были написаны статьи, ставшие основой нового идеологического течения. В 30-х годах Устрялов, на деле верный своему принципу «лучше ежовые рукавицы отечественной диктатуры, чем бархатные перчатки иностранной демократии», возвращается в Россию, где его расстреливают.

Перерождение большевизма

Своим появлением национал-большевизм обязан гражданской войне. После перелома в ее ходе, когда стала очевидной будущая и недалекая победа большевиков, перед русским белым движением встал вопрос о признании советской власти. Устрялов и его единомышленники ответили на этот вопрос утвердительно, с этого и началась история национал-большевизма, как идеологии. У признания советской власти Устряловым, разумеется, были идеологические мотивы (а точнее, национальные, т.к. – и это следует подчеркнуть – он всегда оставался националистом). В обстановке, когда большевистское правительство начинает вновь собирать во едино распавшуюся из-за революции Империю, Устрялову стало очевидно – отныне большевики представляют национальные силы, силы созидающие, а не разрушительные.

…большевизм богат недостатками, так что многие возражения против него с точки зрения культурной (вульгарный материализм, «механизация» жизни), экономической (немедленный коммунизм) и политической (антиправовые методы управления) еще продолжают оставаться в силе. Но главное, решающее возражение – с точки зрения национальной – отпало.¹

Он заявляет, что теперь военное противостояние советской России, во-первых, бессмысленно в плане борьбы с большевизмом, во-вторых, это помощь разрушительным по отношению к России намерениям так называемых союзников (которым безразлично, красная Россия или белая).

…ныне уже невозможна антибольшевистская интервенция. Всякая интервенция будет ныне – антирусской.²

Далее Устрялов раскрывает в национальной политике большевиков тенденцию к перерождению всего большевизма, как революционного движения в сторону контрреволюции. По закону всех революций (в частности французской), вчерашние разрушители государства, диссиденты, дезертиры и сторонники всякого рода сепаратизмов воссоздают государственный аппарат, армию и Империю

Логикой вещей большевизм от якобизма будет эволюционировать к наполеонизму (не в смысле конкретной формы правления, а в смысле стиля государственного устремления).³

При этом риторика новоиспеченных государственников и патриотов и убеждения остаются прежними, просто им приходится идти на компромисс с условиями, которые им диктует жизнь

«Эволюция большевизма» есть эволюция его политики, а не его философии.⁴

Это важно отметить, так как Устрялов, несмотря на поддержку советской власти ни на секунду не отступал от своих националистических и патриотических убеждений. Для определения строя, сложившегося в России, Устрялов использует термин «редиска», придуманный Лениным

Теперь, по свидетельству приезжающих, это один из самых распространенных терминов в Советской России. Им обозначается огромная категория, подавляющее большинство советских служащих и даже известная часть официальных членов правящей коммунистической партии. Он прилагается иногда и к государству в его целом. Честь изобретения его принадлежит самому Ленину, и он прочно усвоен советскими гражданами.⁵

Смысл его в следующем: существующий строй только внешне кажется красным, коммунистическим, только во внешних второстепенных и незначительных сферах его присутствуют признаки коммунистической марксисткой идеологии, в главном же, по сути своей, строй все еще является белым. Как редиска: красная – снаружи, белая – внутри.

К главному, к сути Устрялов, по-прежнему оставаясь националистом, относит национальную составляющую.

Национал-большевизм – национализм

Теперь необходимо раскрыть сущность национализма Устрялова. Как мы уже не раз отмечали, Устрялов на протяжении всей своей жизни, и в том числе, когда принял советскую власть оставался националистом и что самое главное, идейным противником большевиков и большевистской революции

Идеологических позиций национализма сдавать нельзя, и «примирение» с большевизмом может быть только тактическим. <...> Большевизм, как таковой, все-таки обречен («эволюционно» или нет – тут это уже не существенно), и нельзя связывать себя с ним органически («приятие нового»), - нужно смотреть дальше и поверх него. Революцию надо углубить и тем самым преодолеть. Нельзя скрывать от себя, что духовная физиономия большевизма бедна и убога (луначарская культура, марксова борода).⁶

Революция есть прежде всего великое несчастье, а социалистическое правительство в России – правительство немножко (или даже достаточно) помешанных.⁷

Неоднократно он высказывается и о материалистической составляющей «философии» большевиков

Считаю официальную «философию» большевизма глубоко ложной и, так сказать, «еретической». Экономический материализм, как и всякий другой, по моему мнению, философия весьма невысокой марки, внутренно бедная и в сфере чистой мысли опровергающая сама себя. Равным образом, в конечном счете, ложна и фальшива та религия человечества («гуманизм») и земного рая, которая питает собою символ веры политических руководителей нашей революции.⁸

Вульгарные аргументы «от экономического материализма» мне и здесь, как и везде и всегда, органически чужды: - не материя а дух в конечном счете правит историей.⁹

Следует отдельно отметить принципы национализма, в понимании Устрялова. Параметры, которыми характеризуется национальная составляющая социально-политического строя (внутренность той самой редиски). Такие, например, сферы как экономика, культура, методы управления он однозначно относит к незначительному, к «оболочке редиски». К сущности же он относит два основных принципа: государство и территория.

Государство, государственный аппарат, безусловно, для Устрялова больше, чем общественная организация.

Государства – те же организмы, даренные телом и душою, духовными и физическими качествами. Государство – высший организм на земле.¹⁰

Государство имеет свою логику, свою «нравственность», примиряемую с нормами индивидуальной морали лишь на известной метафизической высоте. Государство в некотором отношении неизбежно «потусторонне добру и злу», ибо его «добро» (а оно есть, и вполне реально) – в иной, несколько более углубленной или возвышенной плоскости.¹¹

Для патриота эта общая, верховная цель лучше всего формулируется старым римским изречением: «благо государства – высший закон». Принцип государственного блага освящает собою все средства, которые избирает политическое искусство для его осуществления. Быть верным себе для патриота значит быть верным этому принципу, - и только.¹²

Территория же является душой этого государства, именно положительное отношение к территории раскрыло в большевизме национальную силу. И логично, этот момент является узловым в понимании Устряловым национализма и блага государства.

Итак, всякий национализм, если он серьезен, должен быть прежде всего «топографическим». Для государственного деятеля, в отличии от военного стратега, «потеря территорий» есть всегда «потеря живой силы», отмирание «части души». И утешаться легкомысленным «не беда, вернем!», да еще при современном мировом положении, когда каждый потерянный клочок способен моментально завести себе новую «ориентацию» (Эстония и Финляндия на Германию и Швецию, Грузия на Англию, Польша на Францию, Украина на Австрию или Польшу и т. д.), можно лишь при наличии большой доли того бесшабашного «ура-национализма», который уже успел принести нам столь много тяжких разочарований и глубокого вреда.¹³

Все это не оставляет сомнений в национализме Устрялова, а также в утверждении, что нацинал-большевизм есть одна из форм национализма и не более.

Финал перерождения большевизма

Достаточно охарактеризовав ситуацию на момент конца гражданской войны, уточним перспективы ее изменения с точки зрения Устрялова. Перерождение большевизма, заявляет Устрялов, неизбежно должно окончится полной контрреволюцией, т.е. «побелением оболочки редиски». Заметим, Устрялов утверждает это в начале 20-х годов, в начале 20-х он предсказывает появление человека (из среды революционеров) который завершит контрреволюцию. Его предсказания полностью оправдываются – приходит Сталин. Как многие белые эмигранты-националисты (Родзаевский, например), Устрялов сразу признает в Сталине своего.

Сталин – типичный национал-большевик!¹⁴ - заявляет Устрялов. К сожалению, Николай Васильевич не смог убедиться насколько он оказался прав в своих предсказаниях относительно роли Сталина в русской революции, точнее, в ее завершении, но мы знаем, во время и в особенности, после войны, контрреволюция в самом хорошем смысле этого слова, восторжествовала. Националистическое заявление Сталина о том, что главная заслуга в Победе над немцами принадлежит Русскому народу, прекращения гонений Церкви, преследование за «преклонение перед Западом» - лишь немногие факты подтверждающие это. Все это произошло уже после смерти идеолога национал-большевизма – история ни на шаг не отступала от пути, намеченного им, с каждым годом, с каждым событием лишь подтверждая правоту его теорий и значимость его жизни для России.

Как мы видим, геополитический идеал национал-большевизма – гигантская Империя, а политический – национальная диктатура. Как идеология, национал-большевизм есть национализм, считающий критериями национального государство, армию и территорию, и признающий советский строй (со многими оговорками, которые здесь изложены), главным образом, в период правления Сталина после Великой Отечественной войны. Таким образом, позиция национал-большевизма, узловые моменты этой идеологии сформулированы вполне четко и не могут давать повода к каким-либо спекуляциям. Однако попытки есть.

Современная ситуация

Фактически, национал-большевизм определился как отдельная идеология только благодаря гражданской войне и проблеме признания советской власти белыми националистическими группами после нее. При анализе современной ситуации, национал-большевизм не может придти к выводам, отличным от выводов других форм национализма. Однако всегда существует соблазн попытаться применить метод национал-большевистского анализа октябрьской революции к какой-нибудь еще, кажущейся аналогичной, ситуации. Например, к «демократической революции» 91-го года. Может показаться, что существуют соответствия, Ельцин – Ленин этой «революции», а Путин – Сталин. И не то может еще показаться при достаточно замутненном сознании. Рассмотрим подробнее этот случай. Не будем рассматривать все сферы жизни, а сразу ограничимся национально важными (с точки зрения национал-большевизма).

Ситуация с территорией. При Горбачеве и раннем Ельцине – политика Кремля была таковой, что распад России, отделение различных регионов, переориентация стран восточной Европы шли достаточно активно. Однако, большинство бывших советских республик, отделившихся, но позже объединенных в СНГ, сохранили пророссийскую ориентацию. При позднем Ельцине процессы распада затормозились. Как изменилась ситуация при сегодняшней российской власти? Процессы вновь активизировались, на этот раз это выразилось в переориентации республик СНГ, возрастании в них американского и европейского влияния. Позиция Кремля: сначала (после 11-го сентября) власть поддерживает размещение американских военных баз в средней Азии; максимально неуклюжей предвыборной кампанией против Ющенко (фактически это саботаж политики пророссийских сил) он косвенно помогает «оранжевой» революции на Украине; перед этим – поражение в Грузии; то же – в Молдавии (грубость, неаккуратность политики очевидна). При этом постоянные политические провокации против пророссийски настроенных Абхазии, Южной Осетии, Приднестровья и Белоруссии. Далее, передача островов Китаю (острова являются стратегически важными, передача их значительно облегчает военное вторжение Китая), планы передачи островов Японии, отрезание Калининградской области посредством введения визового режима, договор о границе с Казахстаном (передача ему русских городов). Наконец, территориальный аспект закона о монетизации льгот – компенсации и оставшиеся льготы обеспечиваются субъектом федерации, в другом субъекте гражданин не имеет льгот, словно он за границей – закон усиливает федерализацию России. Ужасной политикой на северном Кавказе российские чиновники дискредитируют в глазах общества войну в Чечне, и как следствие, саму идею принадлежности Чечни к России.

Ситуация с армией. При Горбачеве и Ельцине – политика Кремля была направлена на дискредитацию и очернение армии, подрыва ее авторитета. Сама же армия медленно деградировала. При нынешнем курсе власти политика изменилась (не информационная – политика антиармейской пропаганды продолжилась с новой силой, в том числе и за счет бездарной войны в Чечне). Из-за назначений на разные посты министерства обороны бывших ФСБшников, деградация армии превратилась в развал. Подробнее об этом в статье Владислава Шурыгина «Реквием по русской армии»¹⁵.

Ситуация с государством. Этот аргумент обычно используют и сторонники и противники нынешней власти, обнаружившие в ней патриотизм. На фоне предыдущих фактов, укрепление государства (само по себе очень сомнительное, ведь если демократия урезается, то коррупция – внутренняя беда государственного аппарата – процветает, в том числе и благодаря укреплению этого гос.аппарата) видится как действие, направленное на защиту поддерживаемого властями агрессивно-либерального направления политики. И действительно, с конца девеностых начала двухтысячных начинается преследование националистических организаций: арест и дело против национал-большевиков за планы поднять мятеж в русском северном Казахстане (русские там подвергаются сильнейшей дискриминации со стороны казахских властей) и присоединить его к России; препятствование национал-большевикам в осуществлении акций против русофобского Латвийского режима («российские» спецслужбисты не гнушаются даже сотрудничеством со спецслужбами враждебного русским латвийского режима). Преследование т.н. скинхедов и многие другие акции против людей, хоть сколько-нибудь напоминающих националистов и патриотов. Второй аспект деятельности современной власти в отношении гос.аппарата – дискредитация всеми возможными способами государства как института и диктатуры как идеи: законы, заведомо непопулярные в обществе; показательные судебные процессы, очевидно несправедливые со стороны государства и другие подобные действия.

Как мы видим, политика нынешнего правительства носит характер сознательной дискредитации армии и государственного института – внутри страны, и дискредитации идеи имперского объединения под началом России – за пределами страны. Т.е., с точки зрения национал-большевизма, она имеет негативный характер. С политикой Сталина ее сравнить нельзя.

Заключение

В заключении необходимо еще раз отметить, что все сказанное нами выше не ставит себе целью «обратить» кого-то в национал-большевизм или, напротив, отвратить от него. Цель иная, а именно, показать идеологию национал-большевизма, кратко и тезисно изложить ее основные моменты и понятия. Еще раз напомнить, что национал-большевизм – совершенно определенная идеологическая платформа, а не смутная идеалистическая установка, допускающая разного рода вариации «на тему» или личные под(д)елки.

Ссылки и библиография

¹Статья. «Логика национализма»,1. Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 69

²Статья «союзники и мы», 20 апреля 1920 года. Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 64.

³Статья «Перспективы». Николай Устрялов «Национал-большевизм» стр. 60.

⁴«Эволюция и тактика», 20 ноября 1921 года. Николай Устрялов «Национал-большевизм» Стр. 184.

⁵Статья «Редиска», 22 мая 1921 года. Николай Устрялов «Национал-большевизм» стр.144.

⁶Дневник. Николай Устрялов «Национал-большевизм».

⁷8 сентября 1923 года, из письма Потехину. Николай Устрялов «Национал-большевизм».

⁸Статья «Врангель». Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 98.

⁹Статья «Смущенные сердца». Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 117.

¹⁰Николай Устрялов «Национал-большевизм».

¹¹Статья «Наша генеалогия (по поводу статьи А. В. Карташова)», 15 мая 1921 года. Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 144.

¹²Статья «О верности себе», 4 мая 1920 года. Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 65.

¹³Статья «Логика национализма», 1. Николай Устрялов «Национал-большевизм», стр. 97.

¹⁴Николай Устрялов, «Национал-Большевизм».

¹⁵Владислав Шурыгин «Реквием по русской армии». Газета «Завтра» №2,3,4(582,583,584)

Неизвестный автор (Саратов)